Отправлено: 19.01.16 23:10. Заголовок: Стрельнинский "дачник" князь Алексей Федорович Орлов
Олег Вареник Стрельнинский "дачник" князь Алексей Федорович Орлов Невское Время, 4.09.2002
О ты, который сочетал С душою пылкой, откровенной (Хотя и русский генерал) Любезность, разум просвещенный; ... Орлов, ты прав: я забываю Свои гусарские мечты... А. С. Пушкин
В самом центре Стрельны сохранились остатки загородной усадьбы, известные в настоящее время под названием Орловский парк. Владельцу замечательной усадьбы, создавшему эту красоту, Алексею Федоровичу Орлову в прошлом, 2001 году исполнились две круглые, знаменательные даты: 215 лет со дня рождения и 140 лет со времени его кончины, которые, к сожалению, прошли незамеченными.
Граф, а затем князь А. Ф. Орлов является едва ли не одной из самых легендарных и трагических, малоизвестных и неверно истолкованных личностей XIX века, принесших много пользы нашему отечеству и незаслуженно забытых и замолчанных до настоящего времени.
Будучи незаконнорожденным, А. Ф. Орлов смог благодаря своей одаренности, целеустремленности и трудолюбию достичь вершин государственной власти - стал председателем Государственного Совета и Комитета Министров, командующим Императорскою Главною Квартирою, главным начальником III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии; достиг высших воинских званий - генерал-адъютанта, генерала от кавалерии; награжден высшей наградой России - орденом Св. апостола Андрея Первозванного, именным золотым оружием, украшенным алмазами, с надписью "За храбрость" и многими другими наградами.
По официальной версии, А. Ф. Орлов был внебрачным сыном графа Федора Григорьевича Орлова. По неофициальной - побочным сыном Екатерины II, которого Федор Орлов взял на воспитание, как и других детей Екатерины от своих старших братьев. По исследованиям историка В. Адикуца личные архивы Орловых не сохранились. Но как бы там ни было, императрица Указом от 27 апреля 1796 г. "признала за "воспитанниками" Ф. Г. Орлова дворянские права и позволила им принять фамилию и герб Орловых".
Получив домашнее образование, Алексей Орлов был отдан в пансион аббата Николя, где воспитывались в то время представители многих аристократических семейств. В 15 лет поступил на службу в Государственную коллегию иностранных дел. Достигнув 18 лет, поступил юнкером в лейб-гвардии Гусарский полк. И уже через год, в 1804 г., принял боевое крещение. А. Ф. Орлов - участник кампании 1805-1807 гг., Отечественной войны 1812 г. и многих европейских походов. За отличие в сражении при Аустерлице Орлов был награжден золотой саблей с надписью "За храбрость" и орденом Св. Анны III степени. В 1809 году А. Ф. Орлов в чине штабс-ротмистра перешел на службу в лейб-гвардии Конный полк, в списках которого числился впоследствии до самой смерти.
Об отваге, проявленной им при Бородинском сражении, вспоминал Н. Н. Муравьев: "Под ним была убита лошадь, и он остался пеший среди неприятельской конницы. Обступившие его четыре польских улана дали ему несколько (семь. - О. В.) ран пиками; но он храбро стоял и отбивал удары палашом; изнемогая от ран, он скоро бы упал, если бы не освободили его товарищи". За Бородинское сражение Орлов награжден орденом Св. Владимира IV степени с бантом, за сражение под Бауценом произведен в полковники и награжден орденом Св. Анны II степени. За Кумское сражение награжден алмазным знаком Св. Анны II степени. За сражение под Лейпцигом награжден орденом Св. Георгия IV степени. За сражение под Форд-Шампеуазом награжден орденом Австрийским Св. Леопольда Малого Креста, Баварским Св. Максимилиана и Прусским "За заслуги". За взятие Парижа награжден орденом Св. Владимира III степени.
Красавец, богатырь и герой Отечественной войны Алексей Орлов в 1813 г. был назначен адъютантом к Е. И. Высочеству Константину Павловичу. В 31 год произведен в генерал-майоры и через два года назначен командиром лейб-гвардии Конного полка, который на лето выезжал в Стрельну. Государь приблизил Орлова к себе и удостаивал всегда отменным вниманием, доверием и расположением, граничившим с дружбой. Единственный, кто мог входить без доклада к императору, был командир конной гвардии А. Ф. Орлов. Твердость, верность воинскому долгу и умение поддерживать дисциплину в своем полку особенно обнаружились в критические моменты во время бунта в Семеновском полку и в событиях 14-го декабря. В это день, когда священник полка Поляков, которому было приказано приводить солдат к присяге на верность императору Николаю, не решился сделать этого, Орлов взял у него из рук лист с текстом присяги и сам громогласно прочел перед солдатами форму клятвенного обещания. И первым из полковых командиров привел на Сенатскую площадь свой полк для подавления мятежа. Государь оценил услуги Орлова и через десять дней возвел А. Ф. Орлова в "графское Российской Империи достоинство в воздаяние отличного служения Нам и Отечеству". Этого исполнения воинского долга советские идеологи не могли простить А. Ф. Орлову, упоминали о нем только как о "царском сатрапе", умалчивая о его многочисленных подвигах.
Орлов спас Пушкина от романтического желания пойти служить в армию к Киселеву, прямо, откровенно сказав ему: "Тульчин Вам ни к чему, и военная служба тоже. В Петербурге ли, в Тульчине ли - служба везде служба. Вам надобно романтики, а это пот и кровь. Сказывают, под Харьковом, в Чугуеве, восстал уланский полк. Противятся начальству, не желают военного поселения. Не угодно ли вместо подвигов усмирять бунтовщиков...". Александр Сергеевич, обдумывая сказанное, оставил в черновиках стихов портрет А. Ф. Орлова и впоследствии с благодарностью посвятил известные строки Алексею Федоровичу:
ОРЛОВУ О ты, который сочетал С душою пылкой, откровенной (Хотя и русский генерал) Любезность, разум просвещенный, О ты, который, с каждым днем Вставая на военну муку, Усталым усачам верхом Преподаешь царей науку; Но не бесславишь сгоряча Свою воинственную руку Презренной палкой палача, Орлов, ты прав: я забываю Свои гусарские мечты И с Соломоном восклицаю: Мундир и сабля - суеты!...
У трона верный гражданин! Орлов, я стану под знамены Твоих воинственных дружин; В шатрах, средь сечи, средь пожаров, С мечом и лирой боевой Рубиться буду пред тобой И славу петь твоих ударов.
Совсем мало известно о дипломатических способностях А. Ф. Орлова. Пользуясь особой доверенностью государя, А. Ф. Орлов нередко выполнял важные дипломатические поручения, которые всегда ему удавались (например переговоры, приведшие к заключению Адрианопольского мира в 1829 г.). Как вспоминал Вяземский: "Светлый и сметливый ум его, тонкость и уловчивость, сродные русской натуре и как-то дружно сливающиеся с каким-то просторечием, впрочем, не поддающимся обману, заменяли ему предания и опытность дипломатической подготовки. Прибавьте к этому глубокое чувство народного достоинства, унаследованное им от орла из стаи той высокой, которой воспел Державин, и отменно красивую и богатую наружность... и можно прийти к заключению, что все это вместе возмещало пробелы, которые остались от воспитания и учения, недостаточно развитых".
Был он и чрезвычайным и полномочным послом в Константинополе, как доверенное лицо императора в Вене и Пресбурге, в Пруссии, Голландии и Англии. В 1836 г. последовало назначение графа Орлова членом Государственного Совета. В 1856 г. "Всемилостивейше повелено быть Председателем Государственного Совета и Комитетов Министров". Исполнял обязанности председателя совета о военно-учебных заведениях, председателя общества попечительства о тюрьмах и, как тогда писали, "в годы царствования императора Николая I почти не было особо важного комитета или комиссии, в которых бы не председательствовал или не состоял членом граф Алексей Федорович".
Воплощая идею Николая I о воссоздании столичной приморской дороги с благоустроенными загородными усадьбами, Орлов обустраивает в центре Стрельны на берегу Заводского пруда (ставшего потом Орловским) живописный пейзажный парк с модными готическими и античными постройками, украсив дорогостоящей новинкой того времени - гальванопластическими копиями коней Клодта. В течение пяти лет дипломатично выполняет все требования владельцев земельных участков западного берега пруда по переносу домов с постройками в другое место и прокладывает новую трассу Нарвской дороги.
Умирая, император Николай I подарил Орлову на память свою чернильницу, сказав при этом: "Из этой чернильницы мы много с тобой написали...".
В день коронации императора Александра II Орлов был "возведен в княжеское Российской Империи достоинство в воздаяние достохвального служения и незабвенных заслуг Отечеству, ознаменованных в последнее время благотворным делом примирения с враждовавшими против России европейскими державами".
А. Ф. Орлов был женат на дочери тайного советника А. А. Жеребцова - Ольге Александровне. И имел одного сына, названного в честь своего друга-императора Николаем. Алексей Федорович, уже будучи в 70-летнем возрасте, влюбился "как мальчишка" в итальянскую певицу Бозио, гастролировавшую с огромным успехом в Москве и Петербурге. Посещая все ее выступления и преподнося "каждое утро большую коробку конфет, где только сверху были конфеты, а внизу лежало много русского золота, или нитка жемчуга, или нитка бриллиантов". По мнению Авдотьи Панаевой, написавшей в своих "Воспоминаниях", что "певица Бозио поплатилась жизнью за свою скупость... Для Бозио ничего не значило потерять 5 или 6 тысяч, но она ни за что не хотела лишиться их и, больная, поехала в Москву в сильный мороз, чтобы дать там два или три концерта". Простудилась во время поездки и неожиданно от воспаления легких умерла 31 марта 1859 года. Смерть любимой женщины очень сильно подействовала на Алексея Федоровича, он подал в отставку 8 января 1861 г и от горя сошел с ума. Умер в день памяти св. Николая Чудотворца. Сын Николая I, великий князь Константин Николаевич, 9 мая 1861 года сделал запись в дневнике: "Сегодня в 9 ч. утра скончался наш почтенный Алексей Федорович Орлов". Согласно Указу Императора Орлов был похоронен с воинскими почестями в Благовещенской церкви лейб-гвардии Конного полка "направо в углу". Этот своеобразный храм-музей воинской славы был закрыт в 1928 г. и летом следующего года снесен, т. к. якобы "стеснял трамвайное движение". И теперь, проезжая в суете на трамвае по площади Труда, мало кто осознает, что проезжает прямо по бывшей могиле этого замечательного человека.
Сергей Глезеров Судьба антидекабриста Невское Время, 23.12.2003
Участники декабристского восстания в советское время представлялись героями своей эпохи. А о тех, кто стоял по другую сторону баррикад, говорилось гораздо меньше. Да и что было говорить о них - "царских сатрапах"?
Одним из них был князь Алексей Федорович Орлов, который первым из полковых командиров привел свой лейб-гвардии Конный полк на Сенатскую площадь для подавления мятежа, который потом назвали "восстанием декабристов". Николай I оценил верность генерала Орлова и спустя десять дней возвел его в графское достоинство "в воздаяние отличного служения Нам и Отечеству".
Именно тот факт, что Алексей Орлов участвовал в подавлении выступления декабристов, послужил причиной негативного отношения к нему в советское время. И уже не вспоминалось то, что он участвовал в Отечественной войне 1812 года и заграничных походах, проявил храбрость в Бородинском сражении, был награжден многими орденами и медалями.
"Граф, а впоследствии князь Алексей Орлов является едва ли не одной из самых легендарных и трагических, малоизвестных и неверно истолкованных личностей XIX века, - говорит известный стрельнинский краевед Олег Вареник, автор недавно вышедшей в издаваемой им серии "Истории Стрельны" брошюры, посвященной Алексею Орлову. - Он принес много пользы нашему Отечеству, но незаслуженно забыт и не известен широкому кругу общественности до настоящего времени".
Интерес Олега Вареника к личности Алексея Орлова не случаен: в Стрельне находилась загородная усадьба Орлова, считавшаяся когда-то одной из лучших в России. До наших дней сохранились только ее остатки - дом привратника, башня-руина и старые конюшни. На месте дворца, сгоревшего во время войны, - детская площадка.
Похоронен был князь Орлов в склепе в полковом храме Конного полка - Благовещенской церкви на нынешней площади Труда. Считается, что могила его была уничтожена тогда же, когда храм-памятник был взорван, - в 1929 году. Однако последние находки показали, что это не так.
По мистическому совпадению склеп Алексея Орлова был разорен почти ровно через сто лет после восстания декабристов - в конце декабря 1925 года. Тогда "Красная газета" поместила заметку под заголовком "Тайный склеп на площади Труда". В ней говорилось, что представитель церковного стола Центрального района, осматривая здание церкви, обнаружил отверстие в стене подвала и дверь с надписью "Орлов". Об этом было немедленно сообщено в райисполком как об исторической находке, а склеп был взят под охрану.
На следующий день, 24 декабря, "Красная газета" продолжила эту тему, опубликовав заметку "Тайна склепа раскрыта". "Вчера в присутствии ряда должностых лиц был вскрыт склеп в подвале Благовещенской церкви на площади Труда, - говорилось в ней. - Никаких ценностей не найдено. Установлено, что в склепе находятся два гроба бывших командиров Конного полка - графа Орлова и князя Голицына".
Отправлено: 21.01.16 22:40. Заголовок: [Пять копий конных групп Клодта]
[Пять копий конных групп Клодта] Невское Время, 23.12.2003
АНИЧКОВ МОСТ (в 1739-м Невский мост, название не прижилось) - через Фонтанку на оси Невского проспекта. Первый деревянный мост построен на этом месте в 1715-м под руководством подполковника (по другим данным - майора М.О. Аничкова). Неоднократно перестраивался, 1783-85-м - в камне. Знаменитые клодтовские кони - один из символов Петербурга, обязательный фон для фотографирования на память - были установлены в 1849-50 годах.
В ноябре 1941-го скульптурные группы с моста сняты и зарыты в саду Аничкова дворца. Торжественно возвращены на прежнее место 30 апреля 1945-го. В 1941-44-м район Аничкова моста подвергался интенсивным артобстрелам, блокадники называли его "пронеси, Господи". На пьедестале одной из конных групп, где сохранились сколы от осколков снарядов и бомб, - мемориальная доска.
Длина моста по створу набережной - 54,6 м, ширина - 37,9 м.
Аничков мост можно назвать одним из германских мест Петербурга. Начать с того, что авторство чугунных перил моста, как отмечал историк Павел Канн, хотя иногда и приписывается Александру Брюллову, но в действительности принадлежит художнику Карлу-Фридриху Шинкелю. Они являются точной копией перил моста через Купферграбен - рукав реки Шпрее в самом центре Берлина, у начала главной улицы немецкой столицы - Унтер-ден-Линден. Шинкель был автором проекта этого моста.
Второе "германское" обстоятельство: именно в Берлин были отправлены первые копии клодтовских коней - статуи были установлены перед королевским дворцом. Как известно, другие копии знаменитых коней были изготовлены для Неаполя, а также для Петергофа, Кузьминок и Стрельны. При этом первые копии для Берлина и Неаполя были бронзовые, а три последние - гальванопластические. Из российских копий, как отмечает краевед Олег Вареник, до наших дней сохранились только скульптурные группы в парке Музея русской усадебной культуры в Кузьминках.
Петергофские скульптуры, находившиеся возле дворца "Бельведер", исчезли во время войны. Пропали и стрельнинские копии, находившиеся в усадьбе князя Орлова, которая в XIX веке считалась одной из лучших в окрестностях Петербурга. Тем не менее недавно Олегу Варенику, краеведу Стрельны, удалось пролить свет на судьбу клодтовских коней из орловской усадьбы.
"По одной версии, скульптуры были вывезены немцами во время оккупации, - рассказывает Олег Вареник в своей книге "Князь Алексей Федорович Орлов в Стрельне". - По другой версии, их демонтировали перед войной и где-то захоронили, а участники демонтажа погибли, и захоронение осталось неизвестным. Время от времени в Стрельне появляются охотники их отыскать - то в Орловском пруду, то в парке..."
Более вероятной представляется Олегу Варенику другая версия: скульптуры были демонтированы после войны для переплавки. В пользу этой версии говорят воспоминания старожилов. До сих пор в Орловском парке сохранились постаменты клодтовских коней. На одном из них видны остатки арматуры, которой статуи крепились к плинту... (К статье "Градоубежище".)
Отправлено: 15.02.16 20:16. Заголовок: Полтора века забвения
Олег Вареник Полтора века забвения Советские историки упоминали о князе Алексее Орлове исключительно как о «царском сатрапе» Санкт-Петербургские Ведомости, № 81, 6.05.2011
В самом центре Стрельны сохранились остатки некогда красивейшей загородной усадьбы столицы России, известные ныне как Орловский парк. На этот год выпали две даты, связанные с жизнью ее владельца и созидателя князя Алексея Федоровича Орлова, – 225 лет с дня его рождения и 150 лет с времени кончины.
Алексей Федорович Орлов Портрет работы Франца Крюгера, 1850 г.
Граф, а впоследствии князь А. Ф. Орлов является едва ли не одной из самых легендарных и трагических, малоизвестных и неверно истолкованных личностей XIX века, принесших много пользы нашему Отечеству и незаслуженно забытых до настоящего времени.
Будучи незаконнорожденным, Орлов благодаря своей одаренности, целеустремленности и трудолюбию достиг вершин власти, стал председателем Государственного совета, председателем Комитета министров, командующим императорской главной квартирой, главным начальником III отделения собственной его императорского величества канцелярии, военным губернатором Петербурга и т. д. Получил высшие придворные и воинские звания – генерал-адъютанта и генерала от кавалерии. Был награжден именным золотым оружием, украшенным алмазами, с надписью «За храбрость», многими орденами и высшей наградой России – орденом Св. апостола Андрея Первозванного. Из рук умирающего Николая I получил на память чернильницу со словами: «Из этой чернильницы мы много с тобой написали...».
По официальной версии, А. Ф. Орлов был внебрачным сыном графа Федора Григорьевича Орлова. По неофициальной – побочным сыном Екатерины II, которого Федор Орлов взял на воспитание. Перед смертью Ф. Г. Орлов смог выхлопотать у Екатерины II указ о признании за своими «воспитанниками» дворянских прав, фамилии и герба Орловых.
Получив прекрасное домашнее воспитание, Алексей Орлов был отдан в пансионат аббата Николя, где воспитывались в то время дети многих аристократических семей столицы. В 15 лет он поступил на службу в коллегию иностранных дел, в 18 лет – юнкером в лейб-гвардии Гусарский полк, а через год принял боевое крещение. Участвовал в кампаниях 1805 – 1807 годов (за отличие в сражении при Аустерлице Орлов был награжден золотой саблей «За храбрость» и орденом Св. Анны), Отечественной войне 1812 года и многих европейских походах.
В сражении при Бородино под ним была убита лошадь, и Орлов остался пешим среди неприятельской конницы. Польские уланы поразили его семь раз пиками, но он, отбивая удары палашом, смог удержаться на ногах, пока его не отбили свои. За это сражение Орлов получил орден Св. Владимира.
Еще в 1809 году Алексей Орлов перешел в лейб-гвардии Конный полк, в списках которого числился до самой смерти. В 1813 году его назначили адъютантом к владельцу Стрельны цесаревичу Константину Павловичу, а затем произвели в генерал-майоры и через два года назначили командиром лейб-гвардии Конного полка, который на лето выезжал в Стрельну. Государь приблизил его к себе и удостаивал отменным вниманием, доверием и расположением. Именно Алексей Орлов 14 декабря 1825 года первым из полковых командиров привел на Сенатскую площадь свой полк для подавления мятежа.
Николай I оценил верность генерала и через десять дней возвел его в графское Российской империи достоинство «в воздаяние отличного служении Нам и Отечеству». Советские же историки, помня участие Орлова в разгроме восстания декабристов, упоминали о нем исключительно как о «царском сатрапе», умалчивая его многочисленные подвиги во благо Отечества.
Пользуясь особой доверенностью государя, Орлов с успехом выполнял важные дипломатические поручения, о чем теперь совсем мало известно. Всякий раз, когда государь не желал поручать какое-либо деликатное политическое дело обыкновенным дипломатам, он выбирал для его выполнения графа Орлова. «Я должен помнить, что благо России, ее безопасность, честь, процветание в будущем и старание сберечь кровь ее храбрецов составляют высший для меня закон» – так сформулировал свое понимание служения Отечеству на дипломатическом поприще граф Орлов в письме министру иностранных дел канцлеру графу Нессельроде.
В 1856 году он был возведен в княжеское достоинство «в воздаяния достохвального служения и незабвенных заслуг Отечеству, ознаменованных в последнее время благотворительным делом примирения с враждовавшими против России европейскими державами».
Воплощая идею Николая I о воссоздании столичной приморской дороги с благоустроенными загородными усадьбами, Орлов по проекту архитектора П. С. Садовникова обустраивает в центре Стрельны на берегу Заводского пруда (ставшего затем Орловским) живописный пейзажный парк с модными готическими постройками и дорогостоящей новинкой того времени – гальванопластическими копиями коней Клодта.
На территории громадного парка разместились многие чудеса и забавы графа: остров Любви с древними скульптурами и мостами, модная башня «Руина», как в Помпеях, лабиринт, как у Кентавра, но с медведем. С башен парка и дворца открывался чудесный вид на окрестности, Большой стрельнинский дворец и бескрайнее море. В обширных конюшнях гарцевали орловские рысаки, а у дворца медные «Кони Клодта». При въезде в усадьбу стояла привратная часовня в готическом стиле – как в Петергофе. По описанию Пыляева, дача Орлова в Стрельне славилась по всей столичной округе «по роскоши и красоте»...
Алексей Федорович, уже будучи 70-летним, влюбился в 29-летнюю итальянскую певицу Анжелу Бозио, с огромным успехом гастролировавшую с 1856 года в обеих российских столицах. Посещая все ее концерты в Петербурге, Орлов преподносил своей возлюбленной большую коробку конфет, под которыми лежало много «русского золота, или нитка жемчуга, или нитка бриллиантов, браслет или другое драгоценное женское украшение». Но тут произошло несчастье: Бозио простудилась во время поездки в Москву и неожиданно 31 марта 1859 года умерла. Похоронили ее с браслетом Орлова на руке.
Смерть любимой женщины сильно подействовала на Алексея Федоровича. Герой-кавалерист, прошедший через множество боевых сражений, дуэлей, дипломатические интриги, не смог выдержать трагедию любви. Проболев год, князь подал в отставку, жил в своем дворце в Стрельне. Он умер 150 лет тому назад, 9 мая (по старому стилю) 1861 года. По указу царя, его с военными почестями похоронили в Петербурге в Благовещенской церкви лейб-гвардии Конного полка...
Дворец графа А. Ф. Орлова в Стрельне 1838 г. Акварель В. Садовникова.
После революции 1917 года усадьбу князя Орлова в Стрельне национализировали. Во дворце сначала устроили детскую колонию для беспризорных, затем сельский совет и кинотехникум. В августе 1941 года две пятитонные скульптуры клодтовских коней, состоящие из чистой химической меди, демонтировали для нужд промышленности, а при отступлении советских войск из Стрельны деревянный дворец Орлова подожгли наши «факельщики», выполняя приказ ничего не оставлять врагу.
Беда случилась и с прахом нашего героя. В ночь на 23 декабря 1925 года «в присутствии ряда должностных лиц» склеп Орлова в подвале Благовещенской церкви был вскрыт. Никаких ценностей не нашли, а о судьбе потревоженных останков несложно догадаться. В 1928 году церковь закрыли, в следующее лето снесли. Не сохранилось сегодня ни могилы, ни забавы-усадьбы в Стрельне, ни должной памяти о человеке удивительной судьбы. Только один браслет, изъятый из могилы Анжелы Бозио при перезахоронении ее праха в 1939 году (с Выборгского римско-католического кладбища в некрополь мастеров искусств Александро-Невской лавры), тоскует в фондах Театрального музея...
Олег Вареник Орловская «Отрада» Судьба дворца с акварели Василия Садовникова Санкт-Петербургские Ведомости, 19.07.2019
Эта акварель замечательна тем, что является творением двух братьев Садовниковых. Петр Семенович в 1834 году построил в стрельнинской усадьбе графа Алексея Федоровича Орлова сказочный дворец в готическом стиле, ласково именовавшийся хозяевами «Отрадой». А его младший брат, Василий Семенович, спустя двадцать лет запечатлел это сооружение в своей акварели, изобразив его «со стороны Петербургской дороги», куда дворец был обращен своим парадным фасадом.
Из фондов Государственного музея истории Санкт-Петербурга
«Авторский надзор» за строительством дворца и всей усадьбы осуществляла супруга графа Орлова Ольга Александровна (Жеребцова). Она провела детство и юность в сказочной Флоренции и теперь пожелала увидеть ту же картину в Стрельне. Мужу графини это обошлось в 450 тысяч рублей.
На торжествах по случаю завершения строительства дворца, состоявшихся 27 июля 1834 года, присутствовала императорская семья «и избранная часть высшего общества».
Долли Фикельмон, внучка фельдмаршала Кутузова, оставила в своем дневнике восхищенную запись: «Красивый, чудесный дом, хотя внешний вид не совсем удался, но интерьер в готическом стиле прекрасен и говорит о большом вкусе.
Впечатляют три вещи, которых не встретишь ни в одном из здешних домов. Это, прежде всего, потолки, сработанные с восхитительным тщанием и изяществом из белого гипса с рельефами в мавританском стиле - они поразительно эффектны.
Затем двери - во всех комнатах они почти в уровень с потолком, массивные, резные, из красного дерева. Они напомнили мне прекрасные двери в неаполитанских дворцах, которые пропускают столько воздуха! И третья из прекрасных вещей - стрельчатые окна и зеркала в деревянном обрамлении, выполненном очень искусно...».
Бытописатель Петербурга Михаил Иванович Пыляев в 1889 году восхищенно указывал: «В николаевское время в Стрельне из дач по роскоши и красоте славилась дача графа Алек. Фед. Орлова...».
В середине 1850-х годов перед дворцом установили копии двух скульптурных групп «Укротителей коней». Барон Петр Клодт отлил первую группу в 1839 году, а вторую - в 1841-м. Спустя некоторое время на петербургском заводе Лейхтенбергского была освоена технология гальванопластики, которая позволила изготавливать копии скульптур. В 1850-е годы предприятие изготовило копии «коней Клодта» из чистой химической меди: сначала для петергофского Бельведера (царский заказ), а затем для Стрельны...
Что касается судьбы Орловского дворца и стоявших возле него коней Клодта, то часто можно встретить утверждение, что они погибли во время войны. Это так, но необходимо уточнение. Медные скульптуры были срезаны карбидной газорезкой в августе 1941 года (до сих пор следы этого действия видны на сохранившихся постаментах) и отправлены на переплавку, чтобы не достались врагу.
Мне пришлось заниматься изучением этого вопроса более десяти лет. По крупицам удалось собрать сведения, кроме того, я лично обследовал остатки крепящей арматуры (пиронов) на сохранившихся пьедесталах... А Орловский дворец был сожжен в сентябре 1941 года при отступлении советских войск. Мне не раз доводилось слышать подобные свидетельства очевидцев. Стрельнинский старожил Юрий Петрович Крылов подтвердил этот факт в биографической книге «Путиловский двор», вышедшей в 2005 году.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума